Михаилу Сперанскому как государственному чиновнику не раз приходилось писать автобиографию. При всей своей педантичности он, как впоследствии установили историки, в датировании своего дня рождения ошибся ровно на один год. И это было неудивительно. Михаил родился в новогоднюю ночь 1772 г. в семье сельского священника деревни Черкутино, которая находилась во Владимирской губернии. Вероятно, в памяти родителей со временем остался день рождения, а год немного сместился.

    По сложившейся традиции сыновьям священника предстояло продолжить дело отца. В девятилетнем возрасте с помощью родственника главы семейства он был устроен во Владимирскую епархиальную семинарию. Здесь Михаил попал в новый для себя мир. Поступлению в семинарию предшествовали годы относительной самостоятельности. Отцу его, Михаилу Васильевичу, было недосуг заниматься воспитанием сына, на матери лежало все хозяйство. Лишь общение с дедом Василием позволило ему овладеть грамотой, научиться читать и писать. От природы он был щуплым, сверстники порой по-детски жестоко насмехались над ним. Вероятно, это и способствовало тому, что с детских лет он предпочитал чтение мальчишеским забавам, увлечение книгами нашло свое продолжение в годы учения в семинарии.

    В середине 70-х годов XVIII в. в семинарии существовали порядки, которые во многом отражали общественные нравы конца правления Екатерины II. В частности, там, как и в других учебных заведениях, широко применялись телесные наказания, в том числе битье провинившихся розгами. М. Сперанский проявил себя достаточно дисциплинированным воспитанником и бит не был. В 1788 г. Владимирская семинария была объединена в одно учебное заведение с Суздальской и Переяславской. Местом нахождения новой семинарии стал Суздаль. Однако в Суздальской семинарии Сперанскому долго учиться не пришлось. Причиной тому были изменения, начавшиеся в системе церковного образования. Синод русской православной церкви в конце XVIII в. был озабочен низким уровнем подготовки священнослужителей. Во многих семинариях, по мнению Синода, слушателям не давали достаточных знаний. Поэтому было принято решение о создании на базе Славяно-греко-латинской семинарии, располагавшейся в Александро-Невском монастыре Петербурга, "главной семинарии", которая в 1797 г. была преобразована в Духовную академию.

    Программа Александро-Невской семинарии была составлена с учетом рационалистического и философского духа того времени. Она предусматривала безусловное изучение как традиционных семинарских дисциплин - теологии, метафизики, риторики и других, так и дисциплин светских - математики, физики, истории, греческого языка. В распоряжении семинаристов была богатейшая библиотека, в которой имелись в подлинниках труды многих западноевропейских мыслителей. По решению Синода в Александро-Невскую семинарию направлялись лучшие слушатели провинциальных семинарий со всей России. Удостоился чести быть зачисленным в "главную семинарию" и Михаил Сперанский.

    Чрезвычайно интенсивный характер обучения вместе с суровым монашеским воспитанием вырабатывал у семинаристов способности к продолжительным и напряженным умственным занятиям. Постоянные упражнения в написании сочинений развивали навыки строгого, логичного письма. Господствовавший в семинарии дух угождения старшему и сильному, порабощения младшего и слабого формировал страх перед власть предержащими, но и в условиях строжайшей дисциплины у семинаристов находились время и возможность "согрешить": выпить, поиграть в карты, просто побузить. В отличие от большинства своих соучеников, Михаил предпочитал проводить свободное время не в доступных развлечениях, а в чтении имеющихся книг. Это позволило ему стать одним из наиболее эрудированных семинаристов.

    Выпускникам Александро-Невской семинарии надлежало возвращаться преподавателями в те семинарии, откуда их направили. М. Сперанскому было сделано предложение остаться для работы в Петербурге. Весной 1792 г. он был определен на должность учителя математики "главной семинарии" России. Несомненные успехи молодого преподавателя, его энциклопедичность не остались незамеченными руководством учебного заведения. Через три месяца после начала преподавательской деятельности М. Сперанскому поручают вести курсы физики и красноречия, позднее - курс философии. В 1795 г. его жалованье при столь высокой загруженности составило 275 рублей ассигнациями. Это была небольшая сумма, особенно для молодого человека, жившего в столице.

    В 1796 г. в жизни М. Сперанского произошли изменения, которые во многом определили дальнейшую судьбу рядового преподавателя семинарии. В поисках дополнительных заработков он устроился личным секретарем к генерал-прокурору А. Б. Куракину. Некоторое время Сперанский совмещал преподавательскую деятельность с работой у князя. В конце декабря 1796 г. он прекращает преподавание, вероятно не предполагая, что вернется к ней в других условиях, при других обстоятельствах и не в рамках учебного заведения. С конца 1796 г. Михаил Сперанский вливается в состав бесчисленной армии российского чиновничества. Эти изменения в его жизни произошли в тот год, когда на российский престол взошел 42-летний Павел I.

    Исследователи российской истории по-разному оценивали деятельность Павла I. Дворянский историк Н. К. Шильдер считал правление Павла "временем слепой прихоти и насилия", "периодом бреда и хаоса". Совершенно противоположную оценку царствованию Павла дал известный историк и дипломат второй половины XIX века Д. Д. Милютин, который назвал царствование Павла "временем преобразований, которыми вводились порядок и управление". Данная оценка вызвана тем, что при Павле начались реформирование структур государственного аппарата и изменение законодательства по крестьянскому вопросу. В такое сложное и противоречивое время начинала складываться чиновничья карьера Михаила Михайловича Сперанского.

    Как делали карьеру в России? Безусловно, многих возносили вверх знатность, родственные связи, богатство или же просто случай. Но к последнему нередко добавлялось и другое - усердие и расторопность в исполнении служебных поручений, ум и талант. Однако из всех средств сделать карьеру самым надежным в России во все времена, считалась протекция. Ни знатности, ни протекции у Сперанского не было. В середине XIX в. либеральный историк и философ Б. Н. Чичерин писал: "Вспомним, что и недавно скончавшийся последний государственный муж, граф Сперанский, вышел из низших слоев общества и одними заслугами возвысился до высших почестей государственных".

    Карьера М. М. Сперанского вначале была стремительной. Через три месяца после своего вступления на государственную службу, а точнее, 5 апреля 1797 г. экспедитор генерал-прокурорской канцелярии титулярный советник М. М. Сперанский получает чин коллежского асессора. Еще через девять месяцев, 1 января 1798 г., он стал надворным советником. Спустя двадцать с половиной месяцев, 1 сентября 1799 г. - коллежским советником. Не прошло и трех месяцев после этого, как он уже статский советник. Случилось это в декабре 1799 г. А в июле 1801 г. он получает чин действительного статского советника, соответствовавший званию генерала. Не многие чиновники того времени, даже имевшие титулы и протекции, столь быстро поднимались по служебной лестнице.

    С января 1797 г., когда Сперанский был зачислен в канцелярию генерал-прокурора, по март 1801 г., когда он получил новое назначение, у Михаила Михайловича сменилось четыре начальника. Как правило, новый руководитель подбирал для себя и новых исполнителей. Более того, генерал-прокурор П. X. Обольянинов, сменивший на этом посту А. А. Беклашова, получил распоряжение императора Павла I сменить всех чиновников в ведомстве. Но после продолжительной беседы со Сперанским, занимавшим должность руководителя канцелярии генерал-прокурора, Обольянинов сумел убедить Павла I сделать для Сперанского исключение. Такое отношение к Михаилу Михайловичу можно объяснить его умом, педантичностью, умением в кратчайшие сроки подготовить любой документ в рамках существовавших законов. Эти документы отличались точностью, лаконичностью, изысканностью стиля. Накануне своего дня рождения, 31 декабря 1800 г., он по ходатайству генерал-прокурора П. X. Обольянинова получил за усердие свои первые награды - 2000 десятин земли в Саратовской губернии и орден Иоанна Иерусалимского.

    В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. Павел I был задушен заговорщиками в Михайловском замке. На престоле этот самый странный во всей истории государства Российского император пробыл всего четыре года и четыре месяца. Смерть ни одного государя России не воспринималась с такой неуместной радостью и восторгом, как его.

    Последние месяцы правления Павла I Михаил Михайлович пребывал в состоянии душевного кризиса, вызванного личной жизненной драмой. В начале сентября 1799 г. при родах умерла его жена Элизабет. Ее, родившуюся в далекой Англии, в небогатой семье, занесло в Россию волею судьбы. Около двух лет молодой чиновник ухаживал за гувернанткой семьи графа А. П. Шувалова. Впоследствии, вспоминая о первой встрече с Элизабет Стивене, Сперанский писал: "Казалось, что тут впервые в своей жизни почувствовал впечатление красоты. Девушка говорила с сидевшей возле нее дамой по-английски, и обворожительно-гармонический голос довершил действие, произведенное на меня наружностью. Одна лишь прекрасная душа может издавать такие звуки, подумал я, и если хоть одно слово произнесет на знакомом мне языке это прелестное существо, то она будет моей женой". Они прожили в счастье и взаимопонимании чуть больше года. Это была первая и, видимо, последняя любовь Михаила Михайловича. Он больше никогда не женился, перенеся свои чувства на дочку, которую удалось спасти во время роковых родов.

    Начало царствования Александра I не могло не казаться прекрасным. Привлекательная, одухотворенная внешность нового императора, дружелюбие, простота в манерах, тон и содержание речей, первые шаги на поприще государственной деятельности - все это очаровывало и вселяло надежды. "После краткого и несчастливого царствования Павла, - писал в своих мемуарах декабрист А. М. Муравьев, - вступление на престол Александра было встречено восторженными возгласами. Никогда еще большие чаянья не возлагались у нас на наследника власти". С самого начала Александр дал понять окружающим, что не намерен в свое царствование ограничиваться одними разговорами. Из близких ему друзей был создан Негласный комитет, пред- назначенный для подготовки реформы управления империей. В состав комитета вошли воспитанные на передовых западноевропейских политических идеях молодые аристократы: граф П. А. Строганов, его двоюродный брат Н. Н. Новосильцев, граф В. П. Кочубей и князь А. А. Чарторыйский. В июне 1801 г. Негласный комитет приступил к работе.

    Восшествие на престол нового императора привело в движение чиновничий мир. Кого-то отправили на пенсию, кого-то в провинцию, а то и в ссылку, иных же ожидало повышение по службе. В марте 1801 г. Сперанский получил новое назначение. Ему повелевали состоять статс-секретарем при Д. П. Трощинском, который, в свою очередь, исполнял работу государственного секретаря при Александре 1. Таким образом Михаил Сперанский оказался в кругу лиц, которые во многом определяли политику государства. По своей должности Трощинский обязан, был представлять императору доклады и редактировать исходящие от него бумаги. Михаил Михайлович, обладавший гибким умом, обширными познаниями, к тому же не имевший себе равных в тогдашней чиновничьей России по искусству составления канцелярских бумаг, неизбежно должен был сделаться правой рукой своего начальника. Это и произошло: Трощинский стал поручать Сперанскому составление манифестов и указов, которых в первые годы правления Александра I было великое множество.

    Способности помощника Д. П. Трощинского привлекли к себе внимание членов Негласного комитета. Летом 1801 г. В. П. Кочубей взял Сперанского в свою "команду". В это время в Негласном комитете шла работа по преобразованию созданных еще Петром I коллегий в министерства. Дело двигалось успешно, и указом от 8 сентября 1802 г. в России учреждались восемь министерств: военное, морское, иностранных дел, юстиции, внутренних дел, финансов, коммерции, народного просвещения. Министры имели право личного доклада императору, который утверждал их мероприятия. Члены Негласного комитета были назначены на видные посты во вновь образованных министерствах. В. П. Кочубей возглавил Министерство внутренних дел. Он по достоинству оценил способности Сперанского и уговорил Александра I, чтобы тот позволил Михаилу Михайловичу работать под его руководством. В июне 1802 г., в возрасте тридцати лет, Сперанский возглавил в Министерстве внутренних дел отдел, которому предписывалось готовить проекты государственных преобразований.

    Подготавливая документы, Сперанский существенно корректировал стиль их написания, отказываясь от стиля, сложившегося еще во времена Петра I. И. И. Дмитриев, возглавлявший в те времена Министерство юстиции, позднее вспоминал, что М. М. Сперанский был у В. П. Кочубея "самым способным и деятельным работником. Все проекты новых постановлений и его ежедневные отчеты по Министерству им писаны. Последние имели не только достоинство новизны, но и со стороны методического расположения, весьма редкого и поныне в наших приказных бумагах, исторического изложения по каждой части управления, по искусству в слоге могут послужить руководством и образцами". Фактически Сперанский положил начало преобразованию старого русского делового языка в новый.

    В период с конца 1802 г. по 1804 г. из-под пера Сперанского вышла серия политических записок: "Об устройстве судебных и правительственных учреждений в России", "О коренных законах государства", "О силе общественного мнения", "Еще нечто о свободе и рабстве" и др. В этих записках он излагал свое понимание возможных преобразований в Российском государстве и методов их проведения.

    Общая реформа общественно-политического строя России представлялась М. М. Сперанскому довольно длительным процессом. В записке "О постепенности усовершенствования общественного", датированной 1802 г., он писал:"Одно из главных правил лиц управляющих должно быть знать время... Теории редко полезны для практики. Они объемлют одну часть и не вычисляют трений всей системы, а после жалуются на род человеческий!". Обдумывая проекты общественных преобразований, он понимал, что "всякая перемена без нужды и без видимой пользы есть вредна, так как почти все легкие средства в делах государственных по большей части суть средства ненадежные", что "перемены на время могут быть блистательными, но со временем зло возрастет самим исправлением его".

    Время работы М. М. Сперанского в Министерстве внутренних дел, приходящееся на 1802- 1807 гг., - это относительно спокойный отрезок его жизни. Михаил Михайлович пребывал на вторых ролях, выступая по преимуществу исполнителем, хотя и наделенным даром и возможностью творчества. Так, большинство своих политических записок он сочинял, по собственной инициативе.

    Власть имущие его явно выделяли среди других исполнителей. В 1804 г. Сперанскому была пожалована в награду аренда в Лифляндской губернии сроком на 12 лет с ежегодным доходом в 12000 рублей. В ноябре 1806 г. он был награжден орденом Святого Владимира 3-й степени. Эти награды свидетельствовали о расположенности Александра I к 35-летнему чиновнику. Следует также помнить, что Сперанский был одним из немногих в окружении императора, не имевших дворянского титула.

    Начиная с 1806 г. из-за ухудшившегося здоровья В. П. Кочубей был уже не в состоянии лично делать доклады императору, как полагалось министру. Поэтому он отдал распоряжение, согласно которому такие доклады вменялись в обязанность М. М. Сперанскому. Круг вопросов, которыми занималось Министерство внутренних дел, был чрезвычайно широк. Он включал в себя проблемы как внутренней, так и внешней политики. Тем не менее Михаил Михайлович с достоинством справлялся со своими задачами и вскоре был замечен императором и приближен к нему.

    Не последнюю роль в сближении императора и Сперанского сыграло отношение Михаила Михайловича к внешней политике Александра I. В 1802- 1803 гг. резко обострились отношения между Россией и Францией. Это было вызвано активизацией французской экспансии в германских землях и на Средиземноморье, что затрагивало интересы Российской империи. Одновременно усиливалась личная власть Наполеона, который в мае 1804 г. был провозглашен "императором всех французов". Разрыв с Францией был не только внешнеполитическим актом, он был продиктован и внутриполитическими соображениями. Значительная часть товаров, производимых в России, продавалась на рынках Англии, находившейся с Францией в состоянии войны.

    В апреле 1805 г. в Петербурге была подписана англо-российская союзная конвенция, согласно которой Россия и Англия совместно выступали против наполеоновской Франции. Чуть позднее, осенью 1805 г., сложилась третья антифранцузская коалиция в составе Англии, Австрии, России, Швеции и Неаполитанского королевства. Немного позднее к ним присоединилась Пруссия. 2 декабря 1805 г. союзные войска предприняли попытку дать генеральное сражение французам около Аустерлица, которое в итоге было проиграно союзниками с большими потерями. Коалиция начала распадаться.

    Осенью 1806 г. была создана новая коалиция - в составе Англии, Пруссии, России и Швеции. Но она еще не успела собрать свои силы, как Наполеон молниеносными ударами разгромил прусскую армию, занял Берлин и оккупировал большую часть Пруссии. Война постепенно приближалась к границам России. В июне 1807 г. русские войска потерпели очередное поражение на немецкой территории. Это побудило Александра I начать переговоры с Наполеоном о перемирии. Итогом переговоров стал подписанный в Тильзите 7 июля 1807 г. мирный договор между Россией и Францией, который был откровенно направлен против Англии и развязывал руки Наполеону в юго-восточной Европе. Самым тяжелым для России условием Тильзитского мира было ее присоединение к провозглашенной Наполеоном континентальной блокаде Британских островов.

    Русское общественное мнение видело в Тильзитском соглашении унижение национального достоинства. Даже соратники Александра I по Негласному комитету отвернулись от него. Расстраивалась длительная и прочная торговля с Англией, вследствие чего российское купечество и дворянство вынуждены были нести крупные убытки. Цены на внутреннем рынке выросли, экономическое положение населения ухудшилось. Распространившееся в российском обществе недовольство Тильзитским договором приобретало устойчивый характер. В создавшихся условиях Александр I был вынужден искать себе сторонников среди знати и высокопоставленных чинов. Он нашел их в лице графа Н. П. Румянцева, назначенного в феврале 1808 г. на должность министра иностранных дел, А. А. Аракчеева, ставшего в 1808 г. военным министром, и М. М. Сперанского, авторитет которого среди российского чиновничества был довольно высок. Швейцарский дипломат и историк, автор многих исторических произведений А. Валлотон объясняет быстрое возвышение Аракчеева и Сперанского в 1808- 1810 гг. тем, что они были сторонниками союза России и Франции.

    Осенью 1808 г. состоялась встреча двух императоров, российского и французского, в Эрфурте. Среди окружения Александра I был и М. М. Сперанский. О его роли в государственных делах Российской империи Наполеон, видимо, имел достаточную информацию и оценил способности молодого чиновника. Он оказывал Сперанскому знаки особого внимания. В разговоре с Александром I, желая продемонстрировать свое уважение к Михаилу Михайловичу, Наполеон сказал; "Не угодно ли вам будет, государь, променять этого человека на какое-нибудь королевство?". Через три года эта фраза, достигнув окружения российского императора, получит в общественном мнении другое толкование и сыграет определенную роль в судьбе Сперанского.

    По возвращении из Эрфурта Александр I назначил Михаила Михайловича товарищем, т. е. заместителем, министра юстиции и одновременно советником императора в государственных делах. С этого времени Сперанский вплотную занялся подготовкой проектов реформ в России. Инициатива в этом деле принадлежала Александру I. Это подтверждает и сам Сперанский в письме на имя императора. "В конце 1808 г., - писал Михаил Михайлович, - после разных частных дел Ваше Величество начали занимать меня постояннее предметами высшего управления, теснее знакомить с образом Ваших мыслей, доставляя мне бумаги, прежде вошедшие к Вам, и нередко удостаивая провождать со мною целые вечера в чтении разных сочинений, к сему относящихся. Из всех сих упражнений, из стократных, может быть, разговоров и рассуждений Вашего Величества надлежало, наконец, составить одно целое. Отсюда произошел план всеобщего государственного преобразования".

    В 1809 г. М. М. Сперанский подготовил записку "Введение к уложению государственных законов", в которой изложил программу широких преобразований.

    Разрабатывая проекты реформ в России, М. М. Сперанский не мог не обращаться к политическому опыту европейских государств. По его мнению, этот опыт показывал, что для Европы характерен "переход от феодального правления к республиканскому". Он писал, что трудно противостоять этому процессу. "Тщетно власть державная силилась удержать его напряжение; сопротивление ее воспалило только страсти, произвело волнение, но не остановило перелома".

    Анализируя обстановку в Российской империи, он писал: "Тот же самый ряд происшествий представляет нам история нашего Отечества". И далее: "...настоящая система правления не свойственна уже более состоянию общественного духа, и настало время переменить ее и основать новый вещей порядок". Россия шла, по его мнению, одним путем с Западной Европой.

    В основу государственного устройства страны Сперанский предлагал положить принцип разделения властей, размежевав законодательные, исполнительные и судебные функции. На местах, по его мнению, следовало создать волостные, окружные и губернские думы, а в центре - Государственную думу. Избирательное право предполагалось предоставить всем дворянам и людям "среднего сословия", обладавшим определенным имущественным цензом. Судебные инстанции вплоть до губернского суда также должны были избираться, а состав высшей судебной инстанции - Сената - назначаться императором пожизненно из числа представителей, избранных губернскими думами. Законодательная власть должна была осуществляться совместно императором и Государственной думой, причем право инициативы создания законов принадлежало бы только монарху. Государственной думе предоставлялось право делать запросы о государственных нуждах. Исполнительная же власть должна была принадлежать правительству. Разделение властей планировалось проводить последовательно - от центральных учреждений до местных. Однако предложения, изложенные М. М. Сперанским, никогда в полном объеме осуществлены не были.

    Понимая, что успехи планировавшихся преобразований в Российской империи во многом будут связаны с бюрократической машиной, Сперанский разработал проекты ее совершенствования. Ежедневно сталкиваясь с десятками, если не сотнями, деловых бумаг, он имел возможность определить уровень подготовки российских чиновников. Сам являясь одним из важнейших чиновников государства, он прекрасно понимал значение "чиновничьей армии" для будущих реформ и поэтому стремился сделать ее высокоорганизованной и работоспособной.

    В начале августа 1809 г. был опубликован подготовленный Сперанским Указ о новых правилах производства в чины по гражданской службе. Можно лишь представить, сколько недоброжелателей появилось у Михаила Михайловича благодаря одному этому указу. Отныне чин коллежского асессора, который ранее можно было получить по выслуге лет, давался только тем чиновникам, которые имели на руках свидетельство об успешном окончании курса обучения в одном из российских университетов или выдержавшие экзамены по специальной программе. Данная программа предусматривала проверку знаний русского языка, одного из иностранных языков, естественного, римского, государственного и уголовного права, всеобщей и русской истории, государственной экономики, физики, географии и статистики России. Чин коллежского асессора соответствовал 8-му классу "Табели о рангах". Начиная с этого класса и выше чиновники имели большие привилегии и высокие оклады. Кроме того, 8-й ранг давал право потомственного дворянства. Несложно догадаться, что желающих получить чин коллежского асессора было много, а сдавать экзамены большинству претендентов, как правило немолодых, было просто не под силу. Ненависть к М. М. Сперанскому охватила часть российского чиновничества.

    С весны этого же года недовольство преобразованиями Сперанского начала выражать определенная часть дворянства. Это было вызвано Указом от 3 апреля 1809 г., каким менялся порядок, введенный еще в правление Екатерины II, согласно которому дворяне, даже не состоявшие на государственной службе, получали звание камер-юнкера или камергера, а следовательно и определенные привилегии. Отныне эти звания надлежало рассматривать как простые отличия, не дающие никаких привилегий. Привилегии получали только те, кто нес государственную службу. Указ был подписан императором, но ни для кого не было секретом, кто являлся его действительным автором.

    Вполне понятно, что эти преобразования Сперанского, направленные на укрепление государственной власти, были враждебно встречены частью дворянства и чиновничества. Эти настроения значительно усилились в связи с проведенной М. М. Сперанским финансовой реформой. Прекращался выпуск бумажных ассигнаций, который вел к обесцениванию рубля. С целью пополнения государственной казны были увеличены размеры податей и пошлин, установлены налоги для дворян.

    Негативное отношение к Сперанскому усугублялось тем, что лишь немногие знали и представляли цели и задачи преобразований. В целом сознание общества не было подготовлено к этим нововведениям. Российское общественное сознание еще не отошло от испуга, вызванного Великой французской революцией, и в преобразованиях, которые проводил Сперанский, представители имущих классов и сословий увидели ее отдаленные последствия. Сознание господствовавшего класса, сформировавшегося во время правления Екатерины II и Павла I, воспринимало любые изменения, затрагивавшие интересы дворянства, как преддверие революции.

    1 января 1810 г. Александр своим манифестом учредил Государственный совет. М. М. Сперанский получил в этом органе должность государственного секретаря. В его ведении оказалась вся проходившая через Государственный совет документация: он готовил бумаги к заседаниям, составлял доклады и отчеты для представления императору. По форме обыкновенная канцелярская должность, функция государственного секретаря на практике приобретала исключительную важность. В течение трех лет - с 1809-го по 1811-й Сперанский являлся самым влиятельным среди русских сановников лицом, фактически вторым после императора человеком в Российской империи.

    Должность государственного секретаря давала Михаилу Михайловичу возможность быть в курсе всех важнейших событий, происходивших как в России, так и за ее границами. Решение большинства вопросов было напрямую связано с тем, как быстро и с какими комментариями и рекомендациями государственный секретарь доложит их содержание императору. Это очень хорошо понимали в окружении Александра I. Отношение к Сперанскому в высших кругах столичной знати было сложным. С одной стороны, для устройства различных дел к нему вынуждены были обращаться с просьбами даже высокотитулованные особы. С другой стороны, они не могли забыть о происхождении Сперанского и зачастую в своем окружении называли его "поповичем". Особое раздражение у знати вызывали случаи отказа в прошении, даже если та или иная просьба отклонялась ввиду ее незаконности. Оценивая положение М. М. Сперанского в государственном аппарате первой четверти XIX в., историк С. М. Середонин писал: "Сперанский был совершенно исключительным явлением в нашей администрации...".

    К середине 1811 г. Сперанский почувствовал, что светское общество начало против него войну. Оскорбления, насмешки в его адрес сделались явлением обычным. В окружении Александра I оказались люди, которые по той или иной причине были враждебно настроены к Сперанскому. В ход пошли излюбленные средства интриганов - сплетни, подметные письма, обвинения во взяточничестве (а кто в России не брал взяток?) и даже в государственной измене. В последнем случае Михаилу Михайловичу припомнили Эрфурт и встречи с Наполеоном. Это обвинение в условиях обострившихся российско-французских отношений было особенно тяжелым.

    Некоторое время император открыто не реагировал на то, что ему говорили о Сперанском. Более того, в день своего 40-летия Сперанский был удостоен очередной награды - ордена Александра Невского. Однако ритуал вручения прошел непривычно строго, официально, и для двора стало ясно, что "звезда" реформатора начинает тускнеть. Но мало кто мог предвидеть, что падение произойдет так скоро.

    Почувствовав холодность Александра I в отношении своего государственного секретаря, недоброжелатели Сперанского активизировались. Среди них были лица, занимавшие высокие должности при дворе. Особенно выделялись шведский барон Густав Армфельд, председатель комитета по делам Финляндии, и А. Д. Балашов, руководитель Министерства полиции. Оба имели право непосредственных докладов императору и, к слову, получили назначения по представлению Сперанского. Они передавали Александру все сплетни о государственном секретаре. Да и сам Михаил Михайлович порой не стеснялся в выражениях в адрес Александра I за его непоследовательность в государственных делах. Все это в совокупности вызывало раздражение императора, который, по словам историка Н. К. Шильдера, в частных разговорах обещал Сперанского расстрелять.

    В воскресенье 17 марта 1812 г. фельдъегерь от императора, не застав Сперанского дома, разыскал его в гостях. Михаилу Михайловичу было вручено предписание прибыть к 8 часам вечера в Зимний дворец. Там и состоялась беседа между императором и государственным секретарем, о содержании которой историки могут только строить догадки. А дома Сперанского с предписанием покинуть столицу уже ждал министр полиции Балашов. Почтовая кибитка с полицейским чином стояла у ворот. Михаил Михайлович молча выслушал повеление императора, лишь взглянул на двери комнаты, где спала двенадцатилетняя дочь, собрал часть имевшихся дома деловых бумаг для Александра I и, написав прощальную записку дочери и теще, вышел. Он не мог и предположить, что возвратится в столицу только через девять лет, в марте 1821-го.

    Отправляясь в ссылку, Сперанский не знал, какой приговор вынесен ему в Зимнем дворце. Это обстоятельство усложнило и отношение к нему местных чиновников в Нижнем Новгороде, а затем и в Перми, где он находился в ссылке в 1812-1814 гг. Различного рода сплетни и домыслы из столицы быстро достигали ушей жителей провинции. Не осталось незамеченным и обвинение Сперанского в предательстве, тем более в годы патриотического подъема, вызванного нашествием французов. Пермский губернатор даже установил осенью 1812 г. у дома ссыльного двух караульных. М. М. Сперанский неоднократно обращался к императору и министру полиции с просьбой разъяснить его положение и оградить от оскорблений. Эти обращения возымели последствия: распоряжением Александра надлежало выплатить Сперанскому по б тысяч рублей в год с момента высылки. Данный документ начинался словами: "Пребывающему в Перми тайному советнику Сперанскому...". Можно лишь догадываться о душевном состоянии пермского губернатора, получившего это распоряжение: на сотни верст в округе равного по чину Михаилу Михайловичу не было. Кроме того, распоряжение было свидетельством, что император Сперанского не забывает и ценит. Подтверждение не заставило себя долго ждать, и 1 октября 1816 г. М. М. Сперанский был возвращен на государственную службу в должности пензенского губернатора.

    По прибытии на новое место Михаил Михайлович не встретил горячей поддержки со стороны местного чиновничества. По словам М. А. Корфа, местные чиновники и до него, и при нем были жалкими, большей частью - начиная с собственных губернаторов - совершенно безграмотными. Подьячих, правда, он держал в страхе, но этим все ограничивалось... Секретарь губернаторского правления страдал запоем, а секретарь общественного призрения был страстным картежником и не умел составить ни одной бумаги... Заменить их было некем, и оттого губернатор все сколько-нибудь важное должен был писать сам".

    Сперанский не успел проявить себя в этой должности, т. к. в марте 1819 г. получил новое назначение - генерал-губернатором Сибири. Чувствовалось, что Сперанский был нужен Александру I. Возможно, последний испытывал сожаление, что отдалил его от себя. Косвенным подтверждением этого явился отзыв Михаила Михайловича из Сибири в марте 1820 г.

    О деятельности Сперанского в Сибири его биограф М. А. Корф писал:"Если вспомнить, что Сперанский провел в Сибири менее двух лет; что ему в это время надлежало и управлять, и производить ревизию, и собирать материалы к преобразованиям, и писать новые учреждения; что тогда Сибирь была - по его мнению и по общему отзыву - настоящим дном злоупотреблений; и что по одной Иркутской губернии следственные дела разрослись до множества томов; если наконец принять в соображение, сколько времени сенаторы, назначавшиеся туда после него, употребляли на одну ревизию, при готовых уже данных, то нельзя, конечно, не изумляться массе того, что он успел там совершить".

    Летом 1822 г. Александр I утвердил проект "Учреждения для управления Сибирских губерний", разработанный Сперанским за время губернаторства в Сибири. Это был последний труд Михаила Михайловича, связанный с его реформаторской деятельностью.

    В ноябре 1825 г. скончался Александр I. Его преемник, император Николай I, то ли не смог, то ли не захотел использовать опыт и талант М. М. Сперанского. Ему было поручено возглавить 2-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, осуществлявшей кодификацию законов. Под руководством Михаила Михайловича были составлены Полное собрание законов Российской империи в 45 томах. На 1835- 1837 гг. М. М. Сперанский был приглашен к императорскому двору - преподавать юридические науки наследнику престола - будущему императору Александру II.

    1 января 1839 г., в день 56-летия, М. М. Сперанскому, высочайшим повелением было пожаловано графское достоинство. Но прожить Михаилу Михайловичу с графским титулом суждено было всего 41 день. 11 февраля 1839 г. он умер от простуды.